С докладами выступили представители НИУ ВШЭ, Казанского (Приволжского) федерального университета, Российского университета дружбы народов, Главной геофизической обсерватории имени А. И. Воейкова, Тихоокеанского океанологического института имени В. И. Ильичева Дальневосточного отделения Российской академии наук, Северо-Восточного федерального университета имени М. К. Аммосова, Уральского федерального университета имени первого президента России Б. Н. Ельцина, Балтийского федерального университета имени И. Канта, Дальневосточного федерального университета и Санкт-Петербургского государственного лесотехнического университета имени С. М. Кирова.
На встрече обсуждались вопросы оценки выбросов и стоков парниковых газов, подготовки паспортов климатической безопасности субъектов РФ, разработки предложений по созданию карбоновых полигонов. Также были рассмотрены аспекты перспективных технологий улавливания, транспортировки, хранения и переработки углерода, финансово-экономические и правовые аспекты секвестрационной отрасли в РФ.
Модератором круглого стола выступил директор Института наук о Земле СПбГУ, вице-президент Русского географического общества Кирилл Чистяков.
«Вопрос углеродной нейтральности активно обсуждается в СМИ и широко представлен в тематике научных исследований. Он связан с проблемой современных изменений климата, которая имеет историю, уходящую корнями в XVIII–XIX века. Именно тогда, в самом стартовом состоянии научнотехнической революции, которая определила современный облик нашей цивилизации, появились взгляды об исчезающем плодородии и необходимости регулирования взаимоотношений человека и природы. Уже в XIX веке ведущие исследователи изучали механизмы формирования климата. Если же говорить о влиянии углекислого газа на температуру в атмосфере и на поверхности Земли, то стоит вспомнить работы Сванте Аррениуса (шведский физико-химик, автор теории электролитической диссоциации, лауреат Нобелевской премии по химии), который в 1896 году вполне точно дал оценку влиянию углекислого газа на температуру, хотя при этом не учитывал разные аспекты климатообразования. Это сделали уже после него. В работах множества ученых можно найти разные стороны анализа происходящего на Земле. Все эти работы как западных авторов, так и отечественных постепенно сформировали представление о том, что деятельности человека вполне достаточно для того, чтобы влиять на условия на нашей планете. Выбросы энер-гии и парниковых газов не сопоставимы по своей мощности со стихийными природными процессами, такими как извержения вулканов, но все равно наша деятельность охватывает сушу, распространяется в океаны и выступает в роли триггера глобальных изменений окружающей среды. А это, в свою очередь, влияет на будущее человечества и ставит перед нами вопросы саморегулирования и самодисциплины», — отметил Кирилл Чистяков.
Углеродное регулирование: вызовы и возможности для России
Выступления участников круглого стола открылись докладом «Углеродное регулирование: вызовы и возможности для России» заместителя заведующего Лабораторией экономики изменения климата Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Ильи Степанова.
— Рад участвовать в мероприятии, посвященном перспективам углеродной нейтральности России, тем проблемам и вызовам, которые встают перед нашей страной. В нашей лаборатории изменения климата мы занимаемся вопросами низкоуглеродной трансформации экономики, энергетического перехода и анализом последствий для российской экономики, которая во многом зависит от производства, экспорта углеводородов и энергоемкой продукции. Обеспеченность углеводородами и высокая роль углеродоемких отраслей промышленности в российской экономике с каждым годом все больше рискует превратиться в явное препятствие для дальнейшего социально-экономического развития и модернизации национальной экономики. В мире набирает ход низкоуглеродная трансформация глобальной экономики: практически все правительства крупнейших стран (за исключением Индии и России) объявили о планах достижения углеродной нейтральности. Растет капитализация рынков зеленых финансов, все большее количество институциональных инвесторов отказываются от вложений в грязные активы, раскрытие ESG-отчетности становится одним из важных условий доступа компаний на мировые фондовые площадки и определяет решения инвесторов и потребителей.
Россия, где на нефтегазовый сектор приходится около 40% доходов федерального бюджета, 60% стоимости валового экспорта и около 15% ВВП, сталкивается с серьезными экономическими вызовами. Среди них — риски сокращения спроса на экспортные поставки углеводородного сырья. Оценки демонстрируют, что только в случае достижения странамиучастницами Парижского соглашения национально определяемых целей по сокращению выбросов, Россия может терять 0.2-0.3 процентных пункта прироста ВВП в течение 2020-2030 гг., а в случае ужесточения этих целей (что уже происходит) — до 0.5 процентного пункта. Куда более серьезными могут быть последствия сокращения спроса на российские углеводороды. ЕС в течение ближайших лет планирует введение пограничного углеродного корректирующего механизма в виде углеродного сбора на импортируемую продукцию (металлы, химическая продукция, удобрения, цемент, электричество) особо углеродоемких отраслей российской промышленности.
В современных условиях несколько странно обсуждать международные цели, борьбу с изменением климата, когда есть более очевидные проблемы, но дело в том, что когда острая фаза кризиса минует, экономико-климатическая повестка заиграет совершенно новыми красками. Для Европы политика сокращения выбросов давно сопряжена с целями энергетической политики, задачами снижения зависимости от импорта углеводородов, в том числе российских, а также замещения российских нефти и газа альтернативными источниками.
В этом свете декарбонизация российской экономики — это не только и не столько забота о глобальном климате и возможность выполнить международные обязательства, сколько возможность создать в этих условиях новые стимулы для российской экономики.
Приходит понима-ние, что мир уже не будет прежним, и России, как и многим другим энергоизбыточным странам, необходимо искать новые источники роста. Неизбежным видится переосмысление будущего топливно-энергетического комплекса в стране, параметров межтопливной конкуренции, способствующих устойчивому долгосрочному развитию российской экономики. Это переосмысление должно лечь в основу новой климатической и энергетической политики России, направленной на повышение эффективности и диверсификацию как традиционных отраслей хозяйства (нефтехимии, газовой отрасли и отрасли сжиженного природного газа, атомной промышленности и др.), так и создание новых (отрасли ВИЭ, водородной промышленности и др.).
Одним из ключевых элементов декарбонизации может быть введение системы ценообразования на углерод, которая действует уже более чем в шестидесяти странах. Разумеется, учитывая зависимость от ископаемого топлива, введение таких прямых ограничений чревато социально-экономическими потрясениями и в текущей политической обстановке вряд ли приемлемо. Поэтому в ряде работ и прикладных проектах мы прорабатываем мягкие формы углеродного регулирования, в том числе на основе опыта других стран, близких к России по своей экономико-социальной модели, и одним из центральных элементов потенциальной концепции углеродного регулирования может быть встраивание цены на углерод в уже существующую систему энергетических налогов и замещение ценой на углерод других, уже существующих налогов и сборов. Такой подход позволит создать дополнительные стимулы для развития новых сравнительных преимуществ, время позволит существенно расширить круг представителей бизнеса, лояльных к углеродному регулированию и общей политике декарбонизации, что в конечном счете и создаст необходимые условия для углеродного развития нашей страны на уровне отдельных отраслей и регионов.
Российский проект «Карбоновые полигоны»
Особое значение сегодня имеет оценка реального баланса углерода на территории нашей страны. Умозрительных заключений здесь недостаточно, для этого требуется создание научной инфраструктуры, подготовка специалистов, отработка методик, что в настоящее время и делается в виде создания и работы карбоновых полигонов.
Более подробно тема была раскрыта в докладе «Климатическая повестка и российский проект «Карбоновые полигоны» Светланы Селивановской, директора Института экологии и природопользования Казанского федерального университета.
— За последние 40 лет средняя глобальная температура увеличилась на 0,85°С. На территории России — почти на 2°С.
В результате человеческой деятельности меняются биогеохимические циклы углерода и азота, увеличивается поступление климатически активных газов в атмосферу. Мониторинг и уточнение количественных оценок потоков парниковых газов — приоритетная задача, которая позволяет уточнить выполнение принятых на себя обязательств.
Не менее важная задача — разработать промышленные технологии снижения эмиссии климатически активных газов и их секвестрацию природными системами.
Пилотный проект по созданию на территории регионов России карбоновых полигонов для разработки и испытаний технологий контроля углеродного баланса Министерство науки и высшего образования РФ запустило в прошлом году. Республика Татарстан — участник федеральной программы «Карбоновые полигоны», здесь реализуется проект «КарбонПоволжье».
Для мониторинга выбросов в атмосферу вредоносных газов на трех карбоновых полигонах — лесном, сельскохозяйственном и водном — Татарстан в 2022 году получит федеральное финансирование в размере до 150 млн рублей.
Это очень дорогостоящий проект. Одна система eddy covariance стоит 26 млн, метеостанция, которая ставится параллельно, — порядка 3,5 млн, метановый датчик — 5 млн, 40-метровая вышка — порядка 6 млн. Но мы вынуждены это делать потому, что европейцы будут принимать данные России, сделанные только на том оборудовании, на котором работает вся Европа.
В 2023-2025 годах для экспортеров товаров в Евросоюз и другие страны будет введен углеродный налог, который будет рассчитываться в зависимости от того, какой углеродный след оставляют предприятия. Для предприятий мы будем разрабатывать и предлагать технологии, которые им позволят сократить выбросы СО2 в атмосферу.
На территории стран Евросоюза насчитывается 180 мониторинговых точек для контроля климатических газов, а по всей России их лишь восемь. Причем системой eddy covariance пока оснащены лишь три. Однако благодаря проекту «Карбоновые полигоны» число мониторинговых точек в нашей стране увеличится до 80.
Eddy Covariance состоит из датчиков и 3D-анемометра (прибора для измерения скорости ветра). Сейчас мы оформляем документы на аренду участка, на котором будет установлена вышка, оснащенная измерительным оборудованием, и размещены некоторые наземные приборы, — отметила Светлана Юрьевна. — Eddy Covariance призвана определять потоки (направленность) климатически опасных газов, таких как CO2, CH4, а не просто их концентрацию в какой-то момент времени. Благодаря ей мы будем знать: экосистема, по которой мы проводим измерения, больше выделяет, например, СО2, или поглощает. Если больше поглощает, значит, территория вносит вклад в снижение содержания парниковых газов в атмосферу.
Лесной участок в районе Обсерватории заработает в полную силу уже в этом году. Там будет установлена башня с оборудованием для мониторинга потоков климатических газов. Наземные исследования были начаты осенью. Водный участок будет расположен на Саралинском участке Куйбышевского водохранилища.
Участок «Саралы» планируется как наблюдательный пост за экосистемами Куйбышевского водохранилища, а «Большие Кабаны» — как испытательный участок карбоновой фермы в Лаишевском районе. Весной 2022 года на участке «Обсерватория» казанские ученые начнут проводить эксперименты на новом оборудовании.
КФУ будет вести научную работу на полигоне «Карбон Поволжье» в рамках трех научных проектов: «Секвестрация углерода почвой и травянистой растительностью: влияние различных факторов, разработка подходов к увеличению секвестрации», «Определение объема эмиссии и стока климатически опасных газов на примере водных экосистем Среднего Поволжья» и «Методы дистанционного зондирования Земли для решения задач определения эмиссии истока климатически опасных газов на примере лесных экосистем Среднего Поволжья».
Директор Института экологии и природопользования акцентировала внимание на том, что карбоновые полигоны не только позволяют проводить ряд важнейших исследований в сфере экологии, но и очень нужны для подготовки специалистов нового поколения с новой системой мышления. «Чем бы человек ни занимался, он должен внимательно заботиться об окружающей среде, в частности, не оставлять углеродный след», — подчеркнула эколог.
Она отметила, что сотрудники ИЭиП готовят курсы лекций для бакалавров, магистров, аспирантов. Они будут включены в образовательные программы нескольких институтов. Их задача — сформировать у ребят представление о проблеме эмиссии парниковых газов.
Подходы и методы изучения органики почв карбоновых полигонов
Работу круглого стола продолжил доклад «Подходы и методы изучения органического вещества почв карбоновых полигонов России» заведующего кафедрой прикладной экологии, профессора СПбГУ Евгения Абакумова.
— Карбоновые полигоны позволяют проводить ряд важнейших исследований в сфере экологии, таких как разработка и адаптация наземных технологий полевого и лесного агрохимического контроля почв и респирации парниковых газов, а также технологий дистанционного учета надземной и подземной фитомассы, ризосферы, агрохимического контроля почв и многих других.
Почва — это не самая большая, но самая значительная часть карбонового полигона. Почвенный покров России крайне разнообразен. Запасы углерода в почвах различных типов колеблются от первых сотен граммов на квадратный метр (если брать кубометр почвенного разреза) до десятков килограммов (иногда даже больше ста килограммов). Но здесь надо учитывать, что на каждом карбоновом полигоне существует неоднородная структура почвенного покрова даже в пределах одного гектара. Перед нами встают не только методологические, но и метрологические вопросы: как измерять, что измерять, где измерять? Почвенный углерод — это как минимум пять видов органического углерода почв, которые мы интенсивно теряем. Если во времена основателя отечественного почвоведения Василия Докучаева, который с Дмитрием Менделеевым измерял углерод в черноземах, этот показатель был на уровне больше 10%, то сейчас в лучшем случае это 6-7%. То есть мы потеряли огромное количество углерода за счет эрозии и эмиссии.
Карбоновые полигоны — это территории с уникальной экосистемой, созданные для реализации мер контроля климатических активных газов с участием университетов и научных организаций.
Эмиссия углекислого газа — процесс, характеризующий выделение СО2 с поверхности почвы в атмосферу. По словам заведующего кафедрой прикладной экологии, речь идет об антропогенно-индуцированной эмиссии, которая еще больше интенсифицировалась из-за внесения в почву минеральных удобрений.
«Это бесполезная или малополезная эмиссия. Оценки очень разные, но ошибка в этих оценках, к сожалению, у нас в стране составляет примерно 25% от того, что мы оцениваем. И одной из задач карбоновых полигонов является снижение этой ошибки хотя бы до 10%. Тогда мы сможем более уверенно отстаивать наши карбоновые интересы и компетенции на международном рынке», — подчеркнул Евгений Абакумов.
Пилотный проект по созданию на территории регионов России карбоновых полигонов для разработки и испытаний технологий контроля углеродного баланса был запущен Министерством науки и высшего образования Российской Федерации в 2021 году. Реализация проекта по созданию карбоновых полигонов соответствует Национальному плану мероприятий адаптации к изменениям климата на период до 2022 года, утвержденному Правительством РФ в декабре 2019 года, и Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации, принятой в декабре 2016 года.
Роль природноклиматических решений
Николай Куричев, декан факультета географии и геоинформационных технологий НИУ ВШЭ, выступил с докладом «Роль природно-климатических решений в достижении углеродной нейтральности на корпоративном и государственном уровне».
— Глобальные климатические изменения оказывают воздействие на человеческий потенциал, экономику и экосистемы всех стран мира, включая Россию. Значительный вклад в изменение климата вносит сжигание ископаемых энергоресурсов, приводящее к повышению концентрации парниковых газов в атмосфере и вызывающее парниковый эффект. Наземные экосистемы поглощают около 25% антропогенных выбросов парниковых газов.
В 2021 году о стратегиях достижения углеродной нейтральности заявили крупнейшие экономики мира. Однако заявленные государствами меры по-прежнему недостаточны для предотвращения необратимых глобальных климатических изменений, необходимы дополнительные согласованные действия правительств, бизнеса, ученых и гражданского общества.
Природно-климатические проекты — самый сложный тип офсет-проектов:
- Трудности реализации проектов и верификации результатов.
- Резервирование углеродных единиц для компенсации рисков потери углерода (например, из-за лесных пожаров), риски утечки углерода на другие территории.
- Долгосрочный характер, необходимость поддерживающих вложений.
Реализация потенциала сталкивается с серьезными препятствиями:
Значительная оппозиция по отношению к проектам по снижению выбросов.
Несформированность рынка для единиц сокращения выбросов, созданных в рамках таких проектов.
Ключевое преимущество – сравнительно низкая себестоимость получаемых углеродных единиц.
Несмотря на сложности, мировое сообщество в перспективе будет вынуждено создать инструменты, стимулирующие реализацию данного потенциала, поскольку без него цели Парижского соглашения недостижимы.
29 октября 2021 года Правительство России утвердило Стратегию социально-экономического развития России с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года, предусматривающую масштабное сокращение эмиссии двуокиси углерода и достижение углеродной нейтральности не позднее 2060 года.
Барьеры:
- Малый опыт реализации офсет-проектов, в т.ч. лесоклиматических проектов, дефицит специалистов и центров компетенций в данной сфере.
- Несформированность нормативно-правовой базы лесоклиматических проектов, проблемы совместимости с лесным и земельным законодательством.
- Непризнание офсет-проектов в рамках крупнейших систем торговли выбросами и трансгра-ничного углеродного регулирования (EU ETS и CBAM), доступ только на добровольные углеродные рынки.
- Малый опыт интеграции офсет-проектов в корпоративные и региональные стратегии декарбонизации.
- Отсутствие национальных стандартов и методологий реализации природно-климатических проектов, гармонизированных с международными, но адаптированных к российским природным и регуляторным условиям.
Для реализации потенциала российских экосистем необходима большая работа по развитию нормативноправовой базы (особенно в лесном хозяйстве), научной инфраструктуры, внедрению международных стандартов реализации проектов.
Инструмент реализации потенциала поглощения парниковых газов экосистемами — природно-климатические проекты (nature-based solutions, NBS).
Природно-климатические офсет-проекты — инициативы по повышению углеродно-депонирующей функции экосистем и ее монетизации на добровольных или обязательных углеродных рынках в форме верифицированных углеродных единиц (VCU).
Компании могут снизить углеродный след, приобретая VCU в офсет-проектах, при условии его верификации по международному стандарту (Verra и др.).
Дополнительность (аддитивность) — увеличение поглощения углерода в рамках проекта по сравнению с базовой линией (со сценарием business as usual). Основной потенциал — лесоклиматические проекты (ЛКП): в России пока их ничтожно мало — 3, в мире — более 300. Хотя именно лесной сектор играет центральную роль в российской климатической политике.
Сосредоточу внимание на том, что природно-климатические проекты сейчас могут выходить только на добровольные углеродные рынки. В 2021 году оборот добровольных углеродных рынков вырос более чем в 2 раза и приблизился к 400 млн.т СО2, или 1 млрд долларов. При этом лесное хозяйство и землепользование составляет 75% оборота рынка в стоимостном выражении, это премиальный сегмент с более высокими ценами. Добровольные углеродные рынки находятся на стадии формирования. На наших глазах создаются инфраструктура и стандарты.
Прогнозы:
1) По оценкам McKinsey и Bloomberg New Energy Finance, к 2030 году рынок может вырасти до 1 млрд т СО2-экв. при многократном росте цен — с 3 долл./т до 48-224 долл./т.
2) К 2050 году объем рынка может составить 3-13 млрд т СО2-экв. и до 550 млрд долл. при ценах в диапазоне 99-120 долл./т.
3) Важный фактор роста с 2024 и особенно 2027 годов — Carbon Offsetting and Reduction Scheme for International Aviation (CORSIA).
Существующие добровольные углеродные рынки:
- На мировом рынке успешно могут реализовываться только верифицированные углеродные единицы (VCU), созданные на базе одного из международных стандартов.
- Более 80% рынка занимает Verified Carbon Standard (VCS) ассоциации Verra. Эта доля растет, VCS становится глобальным стандартом де-факто.
- Разработаны десятки методологий для различных типов ПКП, многие из них применимы в России. Также разработаны процедуры разработки и одобрения новых методологий.
- Держатель стандарта аккредитует органы по валидации и верификации проектов (validation & verification body).
Новый сегмент рынка — проекты в рамках статьи 6.4 Парижского соглашения (в соответствии с решениями COP26 в 2022 г. должны быть разработаны правила рынка):
С учетом негативного опыта многих проектов в рамках механизма чистого развития CDM, будут разработаны жесткие правила для обеспечения доверия к углеродным единицам (разработка методологии, оценка рисков, мониторинг и отчетность).
В основу стандартов будет положен опыт существующих систем верификации (Gold Standard, Verra и т.д.). Будет создан единый реестр углеродных единиц в рамках ООН.
Российские природно-климатические проекты могут быть успешны на мировом рынке, но только при условии реализации проектов на основе международных методологий, валидации и верификации по международным стандартам.
В России тоже создаётся углеродный рынок, но пока он находится на ранней стадии зарождения. В рамках 296-ФЗ «Об ограничении выбросов парниковых газов» от 2 июля 2021 года и Сахалинского эксперимента климатические проекты носят добровольный характер. Экономические стимулы для проектов для внутреннего углеродного рынка сложатся только тогда, когда:
- возникнет механизм обязательной платы за выбросы (углеродный рынок или углеродный налог);
- цены в рамках этого механизма существенно превысят типовую себестоимость углеродных единиц, получаемых в рамках природно-климатических проектов (3-5 долл./т СО2). Росаккредитация аккредитовала первые органы по валидации и верификации парниковых газов:
- Институт экологии ФГАОУ ВО «Российский университет дружбы народов» (РУДН);
- «Национальный центр по валидации и верификации экологической информации» ИГКЭ.
Верификация и валидация природно-климатических проектов требует особого регулирования, и значительно сложнее протекает валидация и верификация отчетности по выбросам парниковых газов.
У концепции системы учета, регистрации, выпуска в обращение, передачи и зачета результатов климатических проектов, осуществляемых на территории РФ, существуют следующие проблемы:
отсутствуют национальные стандарты и методологии реализации природно-климатических проектов, разработка которых предполагается Концепцией (задача Росстандарта). Семейство стандартов ISO 14064-14066 и основанные на них ГОСТ устанавливают требования для углеродной отчетности, но не для самих проектов;
концепция допускает реализацию проектов по добровольным международным стандартам (если этот стандарт допускает возможность реализации проектов на территории России).
Национальные стандарты должны быть созданы на основе международных и гармонизированы с ними. Это единственный реалистичный путь решить данную задачу в разумные сроки и обеспечить совместимость российских механизмов с мировыми. Разработка методологий природно-климатических проектов, гармонизированных с международными и учитывающих российские природные условия и правовую базу, — ключевая и пока, к сожалению, нерешённая задача.
Российским компаниям для признания усилий по декарбонизации инвесторами и регуляторами нужны верифицированные по международным стандартам углеродные единицы (VCU).
Перечислим факторы, стимулирующие декарбонизацию российских компаний:
- Введение «трансграничного углеродного налога» ЕС (CBAM) в 2023-2026 гг.
- «Зеленое финансирование» станет преобладающим на мировых рынках.
- Необходима верифицированная углеродная отчетность (Task Force on Climate-related Financial Disclosures BIS).
- Премиальная продукция с доказанным низким углеродным следом.
- Климатическая стратегия с «измеримыми, амбициозными и достижимыми» целями — необходимость.
Россия обладает огромным потенциалом сокращения выбросов парниковых газов и увеличения поглощения углерода. Национальная цель углеродной нейтральности не позднее 2060 года может быть достигнута экономически эффективным способом, причем большая часть мер декарбонизации экономики может быть реализована до 2050 года. Ключевыми отраслями, которые могут обеспечить глубокое снижение выбросов углерода, являются энергетика, нефтегазовая и угольная отрасли, металлургия, транспорт, химическая промышленность, а лесное хозяйство при внедрении современных климато-ориентированных практик может значительно повысить объемы депонирования углерода к 2050 году.
Необходимо качественно расширить и скорректировать набор мероприятий по адаптации к изменениям климата в лесном (в том числе в части практик лесовосстановления) и аграрном секторах.
Необходима разработка национальных стандартов реализации природно-климатических проектов, гармонизированных с существующими и перспективными международными стандартами, применяемыми на мировых углеродных рынках.
Необходимо дополнить номенклатуру реализуемых в России ПКП (в том числе в рамках таксономии зеленых проектов) проектами по добровольному сохранению лесов, обводнению водно-болотных угодий, сделать перечень типов проектов открытым в разрабатываемом Национальном реестре климатических проектов. Нужно снять нормативно-правовые ограничения на пути реализации природноклиматических проектов различных типов (ввести аренду для реализации лесо-климатических проектов как новый вид лесопользования, обеспечить право собственности инвестора на получаемые единицы сокращения выбросов, снять правовые барьеры для реализации ЛКП на неиспользуемых землях сельскохозяйственного назначения и т.д.). Необходима последовательная политика поддержки различных практик низкоуглеродного сельского хозяйства (органическое, адаптивное, агроэкологическое и т.д.).
Необходима интеграция в федеральные, региональные и городские системы стратегического планирования территориально дифференцированных оценок уязвимости для изменений климата, а также различных видов природно-климатических решений.
